Следите за нашими новостями!
 
 
Наш сайт подключен к Orphus.
Если вы заметили опечатку, выделите слово и нажмите Ctrl+Enter. Спасибо!
 


Нас ругают, понимаешь...

«… А бойтесь, единственно, только того, кто скажет: ''я знаю, как надо''».

Сайт Государственного университета — Высшей школы экономики[1] организован образцово, обновляется регулярно — на зависть многим вузам. Есть на нем и рубрика, посвященная отзывам о ВШЭ в СМИ. А в ней подраздел под красноречивым названием «Нас ругают». Если бы рубрика называлась «Нас критикуют», смысл был бы иным: в критике, даже яростной, может быть и рациональное зерно. Нынешнее же название, на мой взгляд, отдает снобизмом: нас тут ругают, видите ли! Ну что с них, ругающих, возьмешь — жалкие людишки, которым не дано понять, что ВШЭ несет свет знаний и экономическое процветание этой темной стране… Ладно, не буду придираться к словам. Не буду сейчас обсуждать и позицию ВШЭ в сфере собственно экономического образования — это тема для отдельного обстоятельного разговора. Как и любой крупный вуз, ВШЭ неоднородна. Там работают разные люди, придерживающиеся различных взглядов на экономику, в том числе и глубоко мною уважаемые. Моя критика направлена не на преподавателей ВШЭ.

В основном «вас ругают» по следующей причине: ВШЭ претендует на монопольную роль в выработке стратегии развития российского образования вообще. Любого — не только экономического, но и технического, медицинского, актерского и т.п. А вот это уже повод отбросить академический политес и спросить: с какой, собственно, стати вуз, которому без году неделя (ВШЭ образована в 1992 г.), поучает старейшие вузы страны, как и чему им учить студентов?! Не побоюсь показаться грубым: вы кто такие, господа? Те, кого вы смеете поучать, своими питомцами наполнили пантеон национальной гордости России (и не только). Приходите в любой из ведущих российских вузов — стены корпусов (прямо скажем, небогато выглядящие стены) увешаны мемориальными досками: здесь учился…, здесь работал и преподавал… Авиация и космос, медицина и театр, энергетика и геология, большепролетные мосты и симфонии, вошедшие в учебники военные операции и мирные договоры, фундаментальная наука и литература. Сотни, тысячи имен, которые благоговейно произносят профессионалы во всем мире. Перечислять их (даже не поясняя сути их достижений) — не хватит всего журнала «Скепсис».

Прежде чем поучать такие вузы, как минимум нужно, чтобы ваши выпускники оставили после себя (а не только себе) что-то сравнимое. Пусть в сфере экономики, организации бизнеса — замечательно! Есть ведь Генри Форд, Уильям Боинг и… чего уж там — Билл Гейтс, наконец. Неидеальные люди (что можно смело сказать и о многих ученых или деятелях искусства), но ведь, как ни крути, «памятник себе нерукотворный» воздвигли! Только те сферы, в которых преимущественно работают сегодня выпускники ВШЭ, боюсь, не позволяют надеяться на благодарную память потомков. В самом деле, пока трудно представить себе мемориальную доску с надписью вроде «внес выдающийся вклад в продажу сырьевых ресурсов России». Хотя в этой среде, насколько я знаю, не нуждаются в мемориальных досках и званиях героя капиталистического труда — там другие знаки отличия…

Нет, я ни в коем случае не обвиняю молодых выпускников ВШЭ в том, что они не поднимают российский хай-тек, а «обслуживают трубу» (пусть даже не в сырьевых, а в финансовых или консалтинговых компаниях). Увы, подавляющее большинство физтехов, маевцев и бауманцев сейчас занимается тем же самым. Это не вина, а беда моего поколения, следствие системного кризиса, о котором нужно говорить отдельно. Но, так или иначе, масштабных задач, требующих интеллектуального прорыва, сегодняшние выпускники-экономисты в большинстве своем не решают. Хотя такие задачи стоят (как перед российской, так и перед мировой экономикой), и для их решения совершенно недостаточно знаний, содержащихся в переводных учебниках «Экономикс». А если нет больших дел — авторитет вуза не поднимется выше определенной отметки, какими бы высокими ни были зарплаты выпускников.

Обычно звучит такой аргумент: да, прочие вузы навыпускали массу всяких инженеров, ученых и т.п., зато мы, в отличие от них, знаем, как работать в несоветских условиях! Начнем с того, что такой опыт имеют многие российские вузы, которые выжили в 90-е годы, несмотря на хроническое невыделение средств из бюджета (заметим, что сама ВШЭ не бедствовала никогда и как раз бюджетное финансирование получала сполна) и «бесплатные» специальности. Много ли студентов заманишь на платной основе учиться на физика-ядерщика или дирижера симфонического оркестра? А они выжили! Зачастую это опыт более богатый, выходящий за рамки новейшей истории, — та же Бауманка, бывшее Императорское высшее техническое училище, за 175 лет не только при генсеках работала.

Должно ли образование отвечать требованиям рынка труда?

Ладно, допустим, что прежние заслуги прославленных вузов России не в счет. Главное — что же по существу предлагается сделать с российским образованием в настоящем и в будущем. Конечно, в предлагаемой ВШЭ стратегии его развития много важных деталей, но мне хочется остановиться на главной, с моей точки зрения стержневой, идее. Вот она: «ОБРАЗОВАНИЕ ДОЛЖНО ОТВЕЧАТЬ ТРЕБОВАНИЯМ РЫНКА». То есть не следует готовить выпускников по ненужным специальностям. И ладно бы в число этих ненужных, «отживших свое» профессий попали только преподаватели «научного» коммунизма. Увы, этот тезис следует понимать шире. Ненужные — это те, кто не востребован на рынке труда В ДАННЫЙ МОМЕНТ. Будь то инженеры, актеры, сварщики или те же менеджеры. Причем этот тезис подается как естественный для любого экономиста с рыночным мышлением. Потому и спорят с ним обычно, пытаясь уйти от рыночной парадигмы. Говорят, что образование не является чистым рыночным благом (подробнее см., например,[2]), а значит, не должно ориентироваться только на платежеспособный спрос. Отмечают, что образовательные услуги — даже если признать их услугами — существенно отличаются от прочих видов услуг хотя бы степенью участия потребителя в процессе оказания этих услуг: если в кресле парикмахера можно и должно сидеть пассивно, то на студенческой скамье таким образом много не высидишь.

И тут критики наших реформаторов образования часто делают ошибку, говоря, что образование — дело особое, потому, дескать, к нему законы экономики неприменимы. В этом месте либералы торжествуют: ага, да вы вообще экономически безграмотны, о чем с вами говорить!

На защите диссертации один из оппонентов (к некоторому удивлению присутствующих) назвал меня убежденным рыночником. Ну что же, назвали — постараюсь оправдать… Посмотрим на тезис, напечатанный большими буквами, глазами рыночника, прагматика. И вот что увидим. Образование не может ориентироваться на текущую конъюнктуру рынка труда по двум причинам.

Причина № 1: текущий спрос на новых специалистов (как и на продукцию всех отраслей, формирующих потенциал экономики — кадровый, производственный, научный), чрезвычайно нестабилен. Простой пример. Допустим, наш вуз готовит специалистов для определенной отрасли промышленности. Для простоты будем считать, что потребное число работников примерно пропорционально выпуску отрасли. Если спрос на ее продукцию в благополучные времена растет с темпом 5% в год, ежегодно нужно готовить 5% от текущей численности персонала для расширения производства. Также необходимо компенсировать выбытие специалистов. Если каждый из них работает, в среднем, 20 лет, необходимо еще 5% от текущей численности для замены ушедших на пенсию. Итого 5% + 5% = 10% от текущей численности специалистов данной профессии нужно готовить ежегодно. Но это только в благополучные годы. Теперь представим себе, что спрос на продукцию отрасли… нет, не упал, а лишь стал расти медленнее. Скажем, с темпом 2% вместо 5% в год. И теперь спрос на выпускников составляет не 10%, а 7% от текущей численности специалистов. То есть спрос на выпускников упал на 30%.

Кстати, уважаемые читатели, вы видите, как много слов приходится говорить, вместо того чтобы написать в одну строчку уравнение, содержащее производную? Это к вопросу о том, нужно ли экономисту знать математику. Справедливости ради отмечу, что во ВШЭ это понимают и уровень преподавания математики там довольно высок. Выходит, это студентам других вузов необязательно знать, чему равен косинус двух фи?

Таким образом, даже при замедлении роста отраслей — потребителей специалистов наблюдается спад спроса на выпускников! Что будет, если в отраслях-потребителях начнется спад, легко предсказать самостоятельно. Приведу лишь один яркий пример, описанный в статье[3]. Она посвящена подготовке летчиков гражданской авиации в нашей стране. Объем авиаперевозок в начале 1990-х гг. сократился более чем в три раза по сравнению с показателями, достигнутыми к моменту распада СССР. Это означало, что воздушному транспорту в течение многих лет не требовались не только новые самолеты, но и летные кадры — наоборот, наблюдался многократный избыток подготовленных и опытных пилотов. Многим из них пришлось менять профессию, а целые выпуски летных училищ ни дня не работали по специальности. Но с начала 2000-х гг. спрос на авиаперевозки в России начал расти довольно быстрыми темпами, в то время как многие пилоты, оставшиеся в авиакомпаниях, достигли пенсионного возраста или даже превысили его (и вот уже появляются сообщения о том, что пожилые пилоты умирают за штурвалом). Избыток летчиков весьма резко сменился их дефицитом. При этом за годы спада общий выпуск летных училищ в стране сократился с нескольких тысяч специалистов в год до нескольких сотен. Быстро увеличить его невозможно при любых затратах, поскольку обучение занимает несколько лет. При этом импорт недостающих пилотов затруднен, поскольку по российским законам командовать воздушными судами в отечественных авиакомпаниях могут только граждане России (аналогичные законы действуют и во многих развитых странах мира).

Переходим к причине № 2: цикл подготовки специалистов длителен. Обучение занимает многие годы, и никакие деньги не помогут его ускорить (как девять женщин, собранных вместе, вряд ли родят ребенка за один месяц). Поэтому подготовка специалистов не может, как флюгер, отслеживать каждое дуновение рыночного ветерка. То же самое касается и выбора профессии самим студентом. Лично мне не хочется даже думать, что было бы, если бы я, когда поступал на Физтех в 1993 году, ориентировался на текущую конъюнктуру рынка труда. Напомнить, какая она была? Нет, физтеховского образования не требовалось. Вообще, если кто-то не помнит, никакого образования не требовалось.

Самое грустное, что и сейчас для того, чтобы успешно работать в российской экономике, в 90% случаев физтеховское или подобное ему образование излишне. Отсюда и разговоры о том, что, дескать, много лишних вещей изучают в наших школах и вузах. Конечно, они лишние — до тех пор, пока не потребуется развивать высокотехнологичный бизнес. По-настоящему, а не на уровне деклараций. И тогда выяснится, что за время простоя не только инженерный и научный состав «заржавел» от бездействия — даже квалифицированных рабочих днем с огнем не сыщешь. А между тем, технологии усложняются. Например, московский двигателестроительный завод «Салют» вынужден приглашать для обслуживания ряда сложных технологических установок специалистов с высшим образованием[4]. На рабочие, по существу, должности.

Таким образом, тезис о том, что образование должно отвечать текущей конъюнктуре рынка труда, не имеет ничего общего с экономикой. Пора выбить почву из-под ног тех, кто вдалбливает этот тезис в сознание людей, пользуясь их экономической безграмотностью. Описанные выше экономические особенности образования заставляют подходить к нему не с позиций сиюминутной выгоды, а со стратегических позиций, планируя на десятки лет вперед. Это касается и общества, и, главное, самих студентов.

И снова — о «лишних» знаниях

Способы выживания как вузов, так и выпускников в нестабильных условиях давно известны. Основной рецепт прост: образование должно быть фундаментальным, т.е. основательным. Твердое понимание основ устройства природы и общества (которое изменяется не очень быстро, несмотря на кажущийся динамизм окружающего нас мира) позволяет специалисту успешно осваивать новые технологии и профессии. Конечно, вузы могут оказывать в этом помощь своим выпускникам, предлагая услуги по профессиональной переподготовке. Но все эти тренинги, курсы переподготовки и т.п. должны опираться на фундамент базового образования. Фундаментальность же, мягко говоря, не входит в число ценностей, которые реформаторы образования намерены сохранять. Скорее, наоборот.

По поводу фундаментальности — еще один курьезный случай из практики. В самом начале 2000-х гг. одна наша студентка вернулась на Физтех из Москвы, с собеседования в кадровом агентстве — и прямо давится от смеха. Спрашиваю: в чем дело, Наташа? Она и рассказала о том разговоре, который случился на собеседовании. Наталья искала работу в финансово-инвестиционной сфере. Ага, сказали специалисты по human resources (HR), образование-то у Вас непрофильное, МФТИ какой-то. Ну да, согласилась претендентка, непрофильное, но финансы освоить смогу. Специалист по HR продолжает: а что изучают-то в Вашем МФТИ? Наталья отвечает: математику, физику, специальные дисциплины, ну и языки наряду с основами гуманитарных дисциплин. HR поморщился: и зачем Вы, девушка, на такую фигню время тратили? Если уж у Вас интерес такой нездоровый к физике-математике, так и сходили бы на курсы какие-нибудь или тренинги! Как рассказывала Наташа, она даже попрощаться толком не смогла — от смеха. Что-либо объяснять или спорить с HR она не стала — все-таки девушки мудрее нас, парней…

Искомую позицию она получила (конечно, не через то кадровое агентство), сейчас — уже начальник департамента в не самой последней инвестиционной компании. Но речь не об успехе наших выпускников по тем или иным шкалам ценностей. Речь, напомню, о фундаментальности. Только люди, незнакомые с тем, что такое настоящее образование, могут полагать, что курс высшей математики или хирургии можно освоить, посетив ряд тренингов. Клипы вместо фильмов, комиксы вместо книг, тренинги и курсы вместо образования. Полбеды, если такой уровень представлений об образовании демонстрирует клерк кадрового агентства, и совсем другое дело — если это «Отечества отцы, которых мы должны принять за образцы».

Вопрос о том, чему и как учить, давно вышел из разряда профессиональных, преподавательских. Он стал ПОЛИТИЧЕСКИМ. Как отметил И.В. Смирнов[5], отношение человека к образованию — лакмусовая бумажка, показывающая, действительно ли он демократ, желающий видеть своих сограждан свободными личностями, или они милее ему в виде стада идиотов с промытыми мозгами. Посмотрим, что говорят об образовании наши «правые». Публицист Андрей Перла пишет:

«Дело ведь отнюдь не в том, знает ли имярек, где находится Куала-Лумпур или как формулируется второй закон термодинамики. Это все, конечно, лучше знать, чем не знать, ценность эрудиции непреложна. Но суть образования совсем в другом: знает ли имярек, как устроено общество, в котором он живет, и умеет ли применять эти знания на практике? То есть, социализирован ли имярек?

Средний американец с трудом представляет себе, чем Франция отличается от Италии и тем более чем Россия отличается от Казахстана. Но пятая поправка (я не должен свидетельствовать против себя) заодно с правилами написания резюме им усвоена твердо. Он знает, как устроено его общество, кто его конгрессмен, почему и отчего и какие он платит налоги и что сказать офицеру полиции, если тот стучится в дверь.

… Вообще не в литературе и не в астрономии, не в физике, не в Законе Божьем, даже не в истории дело, когда мы говорим об образовании. То есть не в знаниях дело».[6]

Сказано, по-моему, достаточно. Начнем разбираться по порядку.

Выходит, второй закон термодинамики — это так, для эрудиции. Как говорил моей однокашнице HR-менеджер, если вас интересует подобная чепуха, можно и на курсы сходить. По термодинамике. А настоящее образование — это когда научат правильно писать резюме.

Вообще, реформаторы образования особенно ополчились на естественные науки: дескать, надоела нам эта физика-математика. Вот и автор упомянутой статьи назвал естественнонаучные знания «отвлеченными». Итак, знания физики — отвлеченные? То-то я вижу, как российский средний класс ездит на машинах. Всерьез спорят: нужно ли зимние шины ставить на зиму — или «я, как свободная личность, имею право не ставить»? Нужно ли пристегиваться ремнями — или «они ограничивают мою свободу, а в случае чего я руками упрусь в руль»? Увы, придорожному дереву или встречному грузовику неинтересны поправки к конституции… Да, человек живет в обществе. Но он не перестал быть и биологическим существом — рожает детей, болеет, ест-пьет. И физическим телом он остается — имеет определенные габариты, температуру, электропроводность, сколько-то весит и движется с какой-то скоростью (иногда, заметим, не соответствующей его умственным способностям). Так что всем законам природы он подчинен. А потому как можно базовые знания биологии, физики, химии назвать «отвлеченными»?

В той же статье И.В. Смирнова содержится еще один важнейший аргумент в пользу «лишних» знаний. Демократия, гражданское общество, собственное мнение и принятие ответственных решений немыслимы без КОМПЕТЕНТНОСТИ. И как бы люди ни были свободолюбивы, независимы, как бы твердо ни знали свои права и всевозможные поправки к конституции, но без базовых знаний о природе, человеке и обществе они — стадо баранов, управляемое умелыми манипуляторами. Ну не может быть у безграмотного человека своего мнения по многим насущным проблемам, которые стоят перед современным обществом, будь то клонирование или ПРО, Киотский протокол или снижение НДС.

На это реформаторы отвечают следующее: сам я всякие скучные науки учить не буду, а когда понадобится — обращусь за консультацией к профессионалам. Это называется «компетентностные методики образования». Пионер таких методик описан в одном из программных произведений школьного курса литературы. Его звали Митрофанушкой, помните? Он первый сказал, что география — наука не барская: куда надо, извозчик (т.е. специалист) довезет. «Извозчики» ухмыляются: довезем, конечно! С ветерком и по сходной цене. Например, с Ленинградского вокзала на Ярославский. И хорошо, если для современного Митрофанушки дело кончится лишь облегчением кармана…

Прошу понять меня правильно: никто и не требует, например, от композитора или литератора умения рассчитать нагружение моста и траекторию полета снаряда (правда, Глинка, Римский-Корсаков и Лев Толстой могли — но куда им до нас, продвинутых и свободных от лишних знаний личностей…). Речь именно о базовых знаниях. Чтобы люди пальцы в розетку не совали (в широком смысле, т.е., кроме упомянутого, не вкладывали деньги в пирамиды, не лечились у шарлатанов и т.п.). И не потому, что это «запрещено», а потому, что ПОНИМАЮТ что к чему.

Кстати, о любимых нашими «правыми» поправках к конституции. Есть дистанция огромного размера между вдалбливанием в голову пятой поправки и ее ПОНИМАНИЕМ, осмыслением истоков тех или иных правовых норм, знанием условий, когда эти нормы будут работать, а когда работать не будут (что встречается и в США). Без такого понимания всем этим поправкам, конституциям и правам — грош цена. Возможно, реформаторы образования ратуют за его «гуманитаризацию» именно потому, что «как бы физику» преподавать проблематично, а «как бы социологию», «как бы право», «как бы экономику» — легко. Однако знания об обществе — если это не болтология, а именно добротные, системные ЗНАНИЯ экономики, социологии, права, истории — получать сложнее, чем знания физики и химии. Так что, если и вправду планируется дать учащимся основательные знания об обществе — сокращения учебной нагрузки не жди. Только ведь идеологи «институциональных реформ российского образования» ничего такого и не планируют…

В конце той самой статьи автор остроумно, как ему кажется, отвечает тем, кто обеспокоен наступлением на «лишние» знания: «Пушкин жил без Достоевского — и ничего!» Заметим, что сам тезис — жульнический: Пушкин Достоевского, конечно, не мог знать, но тот культурный багаж, что был создан до него, Пушкин в знаменитом Лицее освоил. Насчет Пушкина, не знавшего Достоевского, можно добавить: красиво сказано, только зачем на полдороги останавливаться? Например, Аристотель — ведь умнейший человек был, а багаж знаний уступал таковому у нынешнего третьеклассника. Вперед, к Аристотелю! В такой компании не зазорно оказаться! А жившие после Аристотеля ученые и деятели искусства зря старались тысячи лет — нам все, что они натворили, даром не нужно. Долой лишние знания!

Кому выгодно?

Почему же образовательные реформы, необоснованные даже с самой прагматической точки зрения, упорно проводятся в жизнь? Почему, выражаясь современным языком, прославленные брэнды в сфере образования позволяют ВШЭ поучать себя, как им учить студентов? Конечно, дело не в том, что разработчики концепции образовательных реформ сами по себе очень сильны, — не будем их демонизировать. Просто их деятельность оказалась очень кстати определенным социальным и политическим силам. Такую гипотезу высказали мои студенты-второкурсники (хотя я на занятиях политических проблем не обсуждаю, и этот вопрос они подняли на перемене сами). Между прочим, это были студенты из платной группы…

И вот что еще знает экономическая наука об образовании, но стесняется сказать вслух (с общественными науками это бывает). Студенты всех вузов мира, помните: единственный человек, которому действительно нужно Ваше образование (причем добротное) — это Вы сами. Больше оно никому не выгодно, несмотря на все благозвучные декларации.

Невыгодно чиновникам, поскольку темным народом править всегда сподручнее.

Невыгодно бизнесменам как работодателям, поскольку «шибко умный» работник требует больших прав и зарплат, а не будет доволен — легко уйдет в другое место.

Невыгодно бизнесменам как продавцам, поскольку образованного человека труднее оболванить рекламой или навязать искусственные потребности (а значит, объем продаж упадет).

Прописные, вроде бы, истины, и на страницах «Скепсиса» звучали не единожды. Но от повторения их справедливость, увы, не уменьшается.





1. www.hse.ru

2. Гребенников П.И., Леусский А.И., Тарасевич Л.С. Микроэкономика / СПб.: изд. СПбГУЭФ, 1998 – 447с.

3. Какие таблетки глотают летчики // Известия, 28.03.08.

4. www.salut.ru

5. Смирнов И. Добро пожаловать, путешественники в третье тысячелетие! // «Скепсис»

6. Перла А. Без Достоевского // деловая газета «Взгляд», 02.04.2008.

Имя
Email
Отзыв
 
Спецпроекты
Варлам Шаламов
Хиросима
 
 
«Валерий Легасов: Высвечено Чернобылем. История Чернобыльской катастрофы в записях академика Легасова и современной интерпретации» (М.: АСТ, 2020)
Александр Воронский
«За живой и мёртвой водой»
«“Закон сопротивления распаду”». Сборник шаламовской конференции — 2017